Интервью:

Иляна Эрднеева и Виктория Бухаркина

текст:

Александр Перепелкин

Женя Филатова

В этом сентябре 15-летие отмечает российская версия Glamour, одного из самых популярных женских журналов в стране. В России он издается тиражом 300 000 экземпляров, а его совокупная аудитория превышает 1 100 000. Редакционный директор The Blueprint Александр Перепелкин встретился с главным редактором журнала Иляной Эрднеевой и издателем Викторией Бухаркиной и расспросил о том, как Glamour адаптируется к современным реалиям и как изменилось за прошедшие полтора десятилетия само понятие «гламур».

Первый номер российского Glamour вышел 15 лет назад - но, наверное, само слово «гламур» определило два последних десятилетия в России. Как за это время изменились Glamour как журнал и гламур как явление?

Иляна Эрднеева : Есть такой стереотип. Но мы, кажется, все-таки приложили руку к тому, чтобы слово «гламур» перестало быть таким нарицательным и ругательным для всего, что казалось бездуховным, бессмысленным, глупым, покрытым стразами и розовым плюшем.

Виктория Бухаркина : Хотя розовый плюш, стразы и маленькие собачки - это ровно про тот момент [когда журнал запустился в России]. Но эта эстетика, как ни парадоксально, совсем не близка журналу, да и всему бренду. Мы очень много дискутировали на эту тему. Сейчас этой проблемы уже нет, но когда мы запускались, она была.

Я тут полистал ваш первый номер, и там как раз обнаружилась статья «Чья собачка» - про маленьких собачек звезд.

В : Все равно есть какие-то клише.

Именно русские?

В : Да. Мы прекрасно понимали, какие русские клише должны быть [на наших страницах]. Чтобы «построить» хороший вкус, нужно понимать, с чем ты работаешь. Поэтому, если маленькие собачки в тренде, нет ничего постыдного в том, чтобы пустить их на страницы журнала. Просто важно, каким образом эта собачка будет представлена. О любом тренде, даже если он нам кажется странным, можно рассказать так, чтобы появилась хотя бы видимость хорошего вкуса.

И : Мы не снобский бренд. Мы живем так, как живем. И если есть какие-то приметы времени - собачки, губы или скулы, как сейчас, - значит, наша читательница хочет во всем этом разобраться. А мы, в свою очередь, должны понять, как и почему мы ко всему этому пришли. И где хорошо делать эти скулы. Из этих на первый взгляд глупостей состоит наша жизнь.

Еще в вашем первом журнале я нашел невообразимую для себя статью. Она называется «Килограмм счастья» и рассказывает о судьбе девушки, которая весила 49 кг, а потом стала весить 75 и отлично себя чувствовала. Оказывается, уже 15 лет назад вы писали о здоровье с позиции бодипозитива.

В : Ты все еще находишься в плену термина [«гламур»], который на самом деле к бренду имеет очень опосредованное отношение. Здорово, что эта статья сейчас нашлась, сама про нее забыла. Но, мне кажется, сейчас такая статья как раз не могла бы у нас появиться. Потому что, на наш взгляд, в современном обществе не может быть никакого деления [на худых и полных]. У нас, например, была рубрика «Для полного счастья» [о стиле полных людей. - Прим. The Blueprint]. Мы первыми из большого глянца сознательно стали снимать не просто моделей plus size, но и наших обычных читательниц. Так вот, уже почти год, как мы от этой рубрики отказались - это зазвучал голос времени.

И : Нам показалось неправильным, что есть какая-то особенная рубрика для людей plus size. Потому что есть фотограф. Он фотограф. А, например, врач - это врач. Независимо от ее или его размера. То же и с моделями. Делать акцент на каких-то особенностях стало даже как-то неловко, потому что все на свете вообще-то норма. В прошлом году на «Женщину года» у нас были номинированы самые разные модели - и Полина Оганичева, и , например. Последняя, собственно, и победила с очень большим отрывом по голосам. Но мы не придумывали для нее какую-то специальную номинацию типа «лучшая модель в возрасте». У нас все равны.

Насколько ваша читательница повзрослела за эти 15 лет? Когда она должна купить себе ваш журнал, открыть сайт, а когда уже должна перестать читать и то и другое? Например, мне кажется, тот же Cosmopolitan тебя сопровождает на определенном этапе жизни. Ты узнала, как заниматься сексом, начала немного разбираться в психологии и так далее. Все, готова. Перешла к какому-то другому журналу, следующему.

И : Вика может сейчас начать бомбардировать тебя официальными цифрами, которые у нас, конечно, есть. Но мне кажется, возраст - это ерунда. Я убеждена, что читательница Glamour - это женщина, девушка, девочка, у которой нет возраста и которая очень интересуется жизнью. Если она взяла в руки этот журнал, значит, ей любопытно, что происходит. Значит, она в состоянии прочитать фичер про Билли Айлиш, даже если не слушает Билли Айлиш. Даже если синие волосы в целом ее пугают.

В : Вот моя дочь обожает Билли Айлиш, и я прочитала эту статью, чтобы поддержать разговор с собственным ребенком. Более того, потом я ее послушала, и мне понравилось. И здесь мы недаром начали говорить про эйджизм - про то, как не мерить людей четкими возрастными рамками. Да, за 15 лет наша аудитория действительно подросла, у нас сейчас средний возраст [читательницы] - 33 года. Да, это довольно много, но мы осознанно вводили редакционные изменения, чтобы сохранить эту лояльную аудиторию. У 51% есть дети. Когда мы запускались, то мало писали о детях - мы искренне верили, что у женщины должно быть немножко времени для себя, и пытались ее самооценку подбодрить. Чтобы она могла закрыться на пять минут [с журналом] где-нибудь, где ее никто не трогает. Сделать что-то для себя, не испытывая чувства вины. Сейчас общество изменилось. Оттого что у женщины рождается ребенок, у нее не пропадает желание купить новые туфли.

Мы, кажется, все-таки приложили руку к тому, чтобы слово «гламур» перестало быть таким нарицательным и ругательным для всего, что казалось бездуховным, бессмысленным, глупым.

Вернемся к вашему первому номеру. От конвенциональности первой съемки, прямо скажем, сводит челюсть. Как вы проделали этот путь? Ведь все равно есть формат: открытый взгляд, улыбка, взгляд глаза в глаза с читателем.

И : К счастью, у нас нет строгих гайдлайнов. Нам никто из Лондона не звонит и не говорит, что [на обложке] должна быть вот такая улыбающаяся блондинка.

В : И, кстати, сейчас есть тренд на отсутствие прямого взгляда на обложках.

А какое сейчас распределение между собственными и синдицированными съемками?

И : Когда главным редактором была , мы боролись за то, чтобы у нас была хотя бы еще одна русская обложка кроме «Женщины года». Это было сложно. Считалось, что мы любим только Дженнифер Лопес. И, наверное, так и было.

И Еву Лонгорию.

В : Еще Анджелина Джоли и Дженнифер Энистон. Это наш пантеон хороших продаж. Потом появилась Ирина Шейк. У нас есть прекрасная фотография, я даже боюсь подумать какой давности. Любительская картинка, где она на одном из чудесных белых пляжей. Картинка очень человечная, очень эмоциональная. Вроде бы ничего такого, кусочек песка, Ира, даже тела роскошного фактически не видно. Как только на сайте начинается девиация с трафиком, можно просто брать и ставить эту фотографию.

И : У нас примерно 7 на 5 по обложкам в пользу отечественных персонажей. Это тоже такой тренд, наше время. Раньше было стыдно признаться, что ты слушаешь что-то русское, это был просто страшнейший зашквар. А сейчас, если смотреть топ, что «ВКонтакте», что «Яндекс.Музыки», что айтюнс, видно, что гораздо более сильный интерес к локальным героям.

И что нужно, чтобы стать героиней с обложки Glamour?

И : Должно совпасть много факторов. Да, в первую очередь большой инфоповод и всенародная любовь, но не только. Один из таких единорогов - Светлана Ходченкова. В случае с Ириной Горбачевой мы тоже сразу поняли, что совпадаем абсолютно. Это не маркетинговая уловка с нашей стороны и не лицемерие с ее стороны. И она может быть героиней нашей обложки даже несмотря на то, что у нее сейчас нет громкой премьеры. Это просто человек, который полностью соответствует духу времени и духу гламура.

Мы вообще очень искренни в том, что делаем и пишем. У нас редакция собирает коробочки Nespresso, мы минимизируем пластик, продюсеры не заказывают пластиковую посуду.

В : Стесняюсь сказать, но мы отменили бумажные пакеты, в которых команда носит журналы клиентам. Бумага - это вполне себе экологичный продукт, но не с точки зрения осознанного потребления. Мы перешли на шоперы не потому, что это уникальная вещь, а чтобы дать возможность каждой вещи жить чуть подольше.

Ко всем трендам - и в том числе к понятию гламура - сейчас сложно относиться без иронии. Иначе будет очень грустно, сложно и скучно жить.

Как вашим проектам удается выживать в эпоху call out? Часто ли вам прилетает и насколько вы к этому готовы? Весь этот год мы, кажется, только и делаем, что извиняемся.

И : Да. Ты идешь по веревке, натянутой между двумя башнями, и понимаешь, что тебя сейчас может сбить в любой момент. Для феминисток мы недостаточно феминистичны. Антифеминистам мы кажемся слишком феминистками. Случай с татуировками (американская художница Джон Юйи обвинила российский Glamour в том, что в журнале использовали ее идею татуировок с логотипами брендов, не указав авторство. - Прим. The Blueprint) показал лично мне, насколько гигантская сила у интернет-сообщества. Это был хороший урок.

Да, у нас огни народного гнева не полыхают так, как в Америке, до нас многое доходит позже. Может быть, это и хорошо, потому что успевает остыть. Тем не менее мы учимся жить в новом мире, где нужно осторожнее выбирать слова. Есть горячие темы. Например, раньше можно было сказать, что это платье понравится или не понравится вашему мужчине, - и казалось, что это нормально. Три года назад я сама могла бы написать такую подводку к каталогу с платьями. А сейчас я понимаю, что это было довольно безумно. Какие-то шоры падают. Если ты облажался - окей, ты научился, признал ошибку. Можно публично извиниться, можно непублично, пошли дальше.

В : Тем не менее хорошим для всех ты быть не можешь. Плюс ты просто перестанешь быть интересным. Поэтому важно иметь право на собственное высказывание. Вот, например, история с [нашей] обложкой без ретуши. Некоторые наши коллеги говорили, что она слишком красивая. Но у нас не было задачи показать женщину с утра, помятую, а еще лучше заставить ее поплакать [перед съемкой] часа три.

Эта обложка - не про внешность женщины, а про использование постоянно искажающих ее внешность технических достижений народного хозяйства. Есть огромное количество приложений и фильтров в инстаграме, которые отбеливают тебе зубы, делают острее скулы, вытягивают шею. Если у тебя будут белее зубы, нам от этого не будет хуже. Тебе самой от этого плохо, потому что ты каждый день видишь в зеркале абсолютно другого человека. Вопрос исключительно в том, как совместить адекватную самооценку, веру в себя и какую-то внутреннюю энергетику.

В ведении Комоловой коммуникация со СМИ и работодателями - брендами, которые хотят сотрудничать, студиями, продюсерами и режиссерами, которые предлагают роли. Она следит за тем, чтобы на съемочной площадке выполнялись условия, которые заранее (не без ее помощи) заявил актер; чтобы клиенту вовремя выплатили гонорар и чтобы работа для той или иной марки не навредила репутации. Переговоры с журналистами и заверка готовых интервью - все это тоже сфера ответственности Комоловой. Чтобы не сойти с ума от количества задач, пришлось нанять сотрудников: сейчас у Кати есть ассистентка и юрист на аутсорсе.

Вы самый коммерческий продукт в вашем издательском доме. Но вы, к примеру, были первыми из большого глянца, кто написал про Ивана Голунова, про сестер Хачатурян.

И : Велик соблазн сделать из себя великомученика, сражающегося с цензурой...

Просто в субботу, когда Ваню [Голунова] неожиданно для всех отпустили домой, я сидел в баре с одним из главных редакторов Condé Nast. И я сказал, что неплохо было бы хотя бы в инстаграме как-то на эту тему высказаться. На что мне ответили: «Мы американский издательский дом». А в понедельник утром с этой темой вышел Glamour. Очевидно, ни с кем не посоветовавшись.

И : Журнал делают люди, очень конкретные. Когда арестовали Ивана Голунова, для нас как для журналистов это было потрясением, как и для всех граждан России. Мы не склонны думать, что наши читатели недостаточно умны, или недостаточно заинтересованны, или недостаточно активны и не хотят об этом думать и знать. Это наш долг. Как людей. Я как журналист должна об этом рассказать. Не зря репортаж после Беслана вышел именно в Glamour, а не в каком-то другом в журнале. И это не казалось чем-то странным. Сейчас был материал по делу «Нового величия». Да, рядом со скулами и сумками. Потому что мы не живем с закрытыми глазами.

Но ведь всегда, наоборот, был условный бриф «мы делаем журнал, чтобы женщина могла отвлечься от всего». От одного главного редактора я даже слышал: «Мы делаем журнал для дур».

В : Это, конечно, не бриф, а внутренняя байка. Я тебе даже скажу, кто это придумал, мне кажется, об этом уже не раз писали. Когда мы только-только запускались, у нас был внутренний брифинг для правильного перевода слогана журнала, и вот когда ты сидишь и пять часов пытаешься придумать хоть что-то, любая ассоциация, сказанная в рифму, к месту и человеком, который точно понимает, о чем говорит, может вызвать огромное количество эмоций. И вот в какой-то момент Карина Добротворская говорит, все, давайте закончим, я предлагаю такой слоган («Glamour - журнал для дур». - Прим. The Blueprint). На самом деле было очень смешно. Никогда всерьез, конечно, не было такой концепции.

Мы на самом деле в гораздо большей степени тогда вдохновлялись не американской, а английской версией [журнала], у которого тогда было два слогана: Glamour is a more than a magazine и Glamour: fits in your life as well as your handbag. В итоге мы вышли со слоганом «Гламур - больше чем журнал», у которого сейчас, пожалуй, даже больше прав на существование, чем 15 лет назад.

Многие наши коллеги немножко стесняются писать о вещах, которые являются фундаментом глянцевой журналистики. Мы не стесняемся. Огромное количество женщин чувствует себя увереннее, когда они хорошо выглядят. Наша задача - сделать так, чтобы у них была возможность подобрать актуальные вещи на разный кошелек.

Но, может, женщины уже научились одеваться и пользоваться тушью? Может, они хотят научиться разбирать мусор.

В : Но интерес к туши никаким образом не делает тебя человеком, который не интересуется раздельным сбором мусора. Это какой-то постоянный водораздел между умным и красивым, замшелым и ориентированным на будущее.

И : Галина Тимченко как-то назвала Condé Nast одним из последних оплотов красоты в России. Во многих вопросах с Галиной Тимченко можно не соглашаться, но в этом пункте я солидарна с ней на 100 процентов. Не так много красивого нас окружает, не так много людей хочет сделать нашу жизнь приятнее, не так много людей работают, чтобы сказать тебе, что все возможно. Будем откровенны - у нас сложный климат, есть улицы, которые даже в Санкт-Петербурге зимой не чистят. Есть очень много неприятного. И есть журнал, твой спутник, который расскажет тебе и о том, и об этом, и посмеется. Это чертовски прекрасно.

Раньше можно было сказать, что это платье понравится или не понравится вашему мужчине, - и казалось, что это нормально. Три года назад я сама могла бы написать такую подводку. А сейчас я понимаю, что это было довольно безумно.

Вика, ты с «Гламуром» почти всю жизнь, застала всех главных редакторов. Вы помните ваш первый разговор, когда Иляна стала главным редактором?

И : Забавно, но мы добавились в друзья на фейсбуке только после моего назначения. До этого все контакты были строго рабочими. Я не из тех, кого все любят, кого все знают. Я мало разговариваю на редколлегиях, я очень сосредоточенный скучный сотрудник. Но с Викой мы совпадаем в самом главном - мы круглосуточно думаем о журнале, сайте, нашем инстаграме. Вика для меня и учитель, и ментор, потому что я все-таки пока молодой специалист.

В : Мы все на том уровне профессионализма, когда ты 80% своего ресурса тратишь на работе. Даже я как мать двоих детей понимаю, что это правда моя жизнь, и важно [чтобы на работе ты могла] общаться с людьми, с которыми тебе приятно, с кем ты совпадаешь на ценностном уровне. У нас был тренинг, где оказалось, что мы с Иляной абсолютно полярны по темпераменту. Это врожденная вещь, с которой бессмысленно бороться. Нужно просто понять, что человек, который говорит на не свойственном тебе языке, делает это не нарочно. Я вот даже думаю вслух.

И : А я ненавижу [так делать]. Мне сложно, я предпочитаю думать про себя, я письменный человек и все решаю по почте. Даже чат в моем вотсапе выглядит как аудиосообщения от Вики и текстовые от меня. Конечно, я пытаюсь понимать, что она мне говорит. А Вика пытается читать, что я напишу.

Но ведь сегодня, когда вы делаете премию про инфлюенсеров, сложно представить, что главный редактор приходит и говорит: я другой человек, я не буду селебрити. Очевидно, тебе пришлось эту мышцу прокачать.

И : Я не скрою, бывает довольно сложно. Я не большой любитель вечерних мероприятий. Хотя я ко всем отношусь с большим уважением, мне бывает сложно начать беседу или поддержать ее. Такой склад личности. Хотя контакт с публикой, аудиторией мне скорее приятен. Я такая неудачливая актриса - мне не нужно общение, мне нужно внимание. В первый день после назначения я пошла на премьеру фильма «Лед», где я снялась в маленьком эпизоде. И в финале фильма я вижу, как моя актерская карьера говорит «пока». Это забавное совпадение.

Очень интересно поговорить про «Женщину года». Премии 14 лет, то есть она существует практически всю жизнь журнала в России. Зачем она нужна? Какая у нее миссия?

И : С одной стороны, функция этой премии - хроникерская. Ты просто понимаешь, что когда было популярно. Вот все смотрели сериал с Еленой Кориковой, и они с Андреем Малаховым были номер один. Была Мирослава Дума. Бывают годы, когда кажется что ничего такого сверхграндиозного не произошло. Особенно после того, как журнал Glamour практически верифицировал Светлану Лободу. До этого...

Елену Летучую.

В : Это была ее первая большая обложка. У нас достаточно много любимых народом звезд, которые первую свою обложку в карьере делают именно с нами.

И : Я, например, борюсь с номинацией «Пара года». Мне кажется, что люди не должны получать награду за отношения. Но читатели эту номинацию обожают.

Неловко, когда они потом расстанутся.

В : К сожалению, есть [и такая] статистика. «Женщина года» - это тоже определенный источник Big Data. Мы открыли голосование 15 августа, а номер с победителями выйдет в декабре. Все это время мы делаем большое количество материалов с каждым из номинантов, смотрим, какие отклики, какой охват у каждого героя на каждой отдельной платформе. Есть люди, про которых очень много читают на сайте и во всех фокус-группах говорят: если бы не он или если бы не она - мы бы так не любили Glamour. А есть люди, которых обожает Instagram.

И : И мы, например, наглядно видим, как миллионники проигрывают крошкам с небольшим количеством подписчиков, которые очень вовлечены в жизнь, за них топят, за них голосуют. Кстати, в прошлом году у нас появилась номинация «Режиссер года».

Не режиссерка?

И : У меня нет проблем с феминитивами. Если какой-то редактор захочет зваться редакторкой, я разрешу это сделать. Лично мне это не нравится, но если кто-то хочет - конечно. Так вот, женщин-режиссеров стало очень много. Если посмотреть график премьер, то бам - женщина-режиссер, бам - женщина-оператор. Мы видим, что что-то меняется, новые профессии осваиваются женщинами, осваиваются блестяще.

В : В рамках «Женщины года» мы рассказываем и об очень активной благотворительной деятельности в России. Это не номинация в полном смысле, потому что невозможно сравнивать, кто здесь лучше или хуже. Но об этом очень важно говорить, потому что эта тема крайне интересна женщинам, женщины стоят во главе этого движения. Еще мы в прошлом году сделали номинацию «Дело года» про социально значимые проекты, которые начинали наши звезды. Потому что опять же, возвращаясь к слову «гламур», мы все-таки про медийных людей говорим.

И : Нас тогда критиковали в узких кругах, мол, журнал Glamour не такой прогрессивный: где инженер года, где врачи года, учителя года? Зачем звезды, если есть подвиг?

В Америке такие номинации есть?

В : Начали появляться.

И : У нас разная повестка. Люди как будто не понимают, что журнал с учителями и инженерами обескуражит читателей. Конечно, просто изменить себя, но ты не можешь сменить состав своей крови. То есть ты можешь добавлять витамины.

Подмешивать?

В : Мне не нравится этот термин. Но мы пишем и о реальных людях. Просто когда мы пытаемся сделать номер, который объективно интересен миллионам, очень сложно просить людей проголосовать за Светлану Ходченкову или за сталевара Марию. Которая ничуть не худший человек, ни в коем случае, просто мы заведомо ставим ее в довольно странное положение.

И как минимум странно просить людей сравнивать одного неизвестного сталевара с другим.

В : Конечно. По какому критерию мы будем их сравнивать? Когда ты занимаешься публичной деятельностью, ты готов к тому, что это некая внутренняя конвенция, твоя личная и индустрии - что ты становишься публичным человеком и даешь право людям высказываться на твой счет. Я не тешу себя надеждой, что все наши читатели смотрели все фильмы, за которые мы номинировали ту или иную актрису. Но мы пишем, за что мы ее номинировали. Если тебе интересно, ты можешь пойти и посмотреть.

Давайте про интернет. Как вы адаптировались? На какой платформе контент для вас сейчас важнее?

В : Форма не заменила содержание. Мы абсолютно любой канал коммуникации считаем «Гламуром»: сайт, инстаграм, подкасты, тикток, вайбер. Наша задача быть на той платформе, которая сейчас востребована. История с айпадом как раз была таким Test and learning. У нас в издательском доме есть безусловно флагманский бренд Vogue, который первым запустил iPad-версию. «Гламур» был вторым. Мне искренне казалось, что это взлетит и будет правдой и сегодня, и завтра, и послезавтра. Первый, второй и третий выпуски действительно были очень востребованными, это была прямо классная штука. Но это не стало правдой навсегда. Ровно поэтому мы сейчас к каждому каналу коммуникации относимся очень серьезно, не делая акцент на том, что вот это теперь точно и навсегда.

Согласен, айпад-версии - первый сигнал. Если раньше журналы жили по определенным правилам лет 50, то дальше мы будем вынуждены менять формат каждые два-три года.

В : Но это для всех брендов так, просто для медиа вопрос стоит особенно остро. Здесь вопрос не другого контента, здесь вопрос форматов и скоростей. Журнальный продакшен позволяет нам делать ту самую фиалковую эссенцию на бумаге, а интернет требует скорости. Если твоя новость вышла через три часа [после события], даже если она хорошо написана и фантастически снята - она никому не нужна.

И : Вначале сайты действительно следовали остаточному принципу: там не влезло, что-то не классное прислали, [давайте] поставим на сайт. Сейчас это не так. Есть YouTube, у которого свои законы и свои селебрити, гигантские, огромные. Которых никто не знает из тех, кто покупает принт. Тут важно играть по правилам площадки.

Многие звезды до сих пор считают, что принт - это лучше всего. Нам говорят: вы придумали снять со мной классное видео, но я хочу, чтобы вы поддержали меня в журнале. Я пытаюсь их переубедить, потому что им на самом деле не нужна поддержка в журнале! Можно сделать видео, которое прекрасно разойдется. То, что классно будет в борще, неуместно в десерте. Это базовые правила, которые сначала, честно говоря, даже базовыми никому не казались.

{"width":1200,"column_width":120,"columns_n":10,"gutter":0,"line":40} false 767 1300 false true {"mode":"page","transition_type":"slide","transition_direction":"horizontal","transition_look":"belt","slides_form":{}} {"css":".editor {font-family: tautz; font-size: 16px; font-weight: 400; line-height: 21px;}"}

На Марии (41 год): кроссовки
Nike Air Max , платье Asos , туфли Christian Louboutin , свитер Sonia Rykiel , очки Swarovski , кольцо Orloff , часы Chanel , сумка Sportmax , серьга Christian Dior , кольцо и колье неизвестных марок

Стиль и магазины

Я редко хожу по магазинам в Москве. Тут дорого. Да, у меня есть скидки в каких-то приличных магазинах, но я этими скидками только-только сбиваю разницу в цене. Мне не очень приятно ловить себя на этой мысли. Но это как привычка с советских времён: исторически все самые любимые покупки были связаны с поездкой за границу. Путешествия без магазинов - это как поехать на море, но весь отдых купаться в бассейне. И ещё очень хочется купить то, чего нет у половины Москвы. Я очень рада, что Topshop пришли в Россию. Но как же было замечательно, когда их у нас не было: только счастливчики, побывавшие в Лондоне, могли выглядеть круто за небольшие деньги! Мой первый визит в лондонский магазин марки стал для меня откровением, но сейчас появилось несколько брендов, которые ещё не дошли до Москвы. В Милане или в Париже можно урвать пару недорогих, но стильных вещиц. Тем не менее последнюю пару обуви я купила себе в Podium Market. Какие-то бразильские сандалии, очень дешёвые, но милые. Они как раз оставались в сорок первом размере. Я могу с гордостью сказать, что в последнее время в моём шкафу появилась масса вещей российских марок. Не только московских. С начала весны я постоянно хожу в одежде питерского ателье, и меня даже на улицах девушки останавливают, спрашивают, откуда эта юбка или этот плащ. Люблю Terekhov и Walk Of Shame. Надеваю вещи от сестёр Рубан - Алиса много лет назад работала у нас в Glamour стилистом, она меня до сих пор называет «мама Маша». Они с сестрой выросли профессионально у меня на глазах.

Я тоже пыталась носить
только чёрное , но мне стало очень скучно. Меня всё время тянет на эксперименты

Очевидно, что у меня больше проблем с поиском одежды, чем у девушек со стандартной фигурой. Соответственно, я выбираю магазины, где есть вещи свободного кроя. Например, в H&M есть линейка для полных - мне там подходит не всё, но иногда я покупаю там базовую одежду - брюки хаки и свитшоты. Рубашек джинсовых у меня несколько оттуда. Хожу в Marina Rinaldi в «Петровском» или «Смоленском пассаже», но далеко не всегда выхожу оттуда с покупкой. Когда бываю в Милане, всегда захожу в три магазина: всё в тот же Marina Rinaldi, в Persona - это вторая линия Marina Rinaldi - и в Prada, чтобы присмотреть обувь. После показа Chanel в Париже обязательно захожу в Chanel на Рю Камбон, это уже традиция. И еду в Le Bon Marche, в том числе за любимыми шампунями Opalis.

Классные майки есть не только в Dolce & Gabbana, но и в H&M, Mango и River Island. Вещь сама не всегда стоит тех денег, которые за неё просят. В основном мы платим за бренд. Приятно ходить в красивых вещах и с дорогими аксессуарами, но не надо делать из этого культ. Я окончила Строгановку, и коллекция Chanel весна-лето 2014 на тему художников и искусства мне понравилась безумно. И там были дико красивые вещи. Но холщовый рюкзак за три тысячи долларов я сейчас себе не могу позволить. Я, по примеру нашей рубрики «Своими руками», сделала похожий сама. Вообще, есть много вещей, сделанных «на тему» трендов от известных дизайнеров. И это здорово.

Я внимательно изучила выходы и стиль Алёны Долецкой, и мне захотелось одеваться как она: простые брюки, прямые юбки, лаконичные блузки, которые на ней выглядят шикарно. Или как Грейс Коддингтон - она всё время в чёрном, но у неё эти рыжие волосы, смотрится классно. Я тоже пыталась носить только чёрное, но мне стало очень скучно. Меня всё время тянет на эксперименты. Я то одеваюсь в стиле рок, то, как сейчас, в стиле Одри и Грейс: накупила в Америке платьев в стиле 50-х, хожу в юбках в цветочек So Number One и с принтом-мухами Alexander Arutyunov.

Кроссовки Nike Air Max

У меня их целая коллекция. Эти я купила в Париже в & Other Stories, чем вызвала зависть у своей дочери. Она потребовала такие же, но таких в Москве не нашли, пришлось купить ей немного другие.

Платье Asos

Заказала его недавно. Это очень простое платье-комбинация: декольте отделано кружевом, подол - сеткой, что делает его вполне универсальным. Если надеть со свитером, платье выглядит как юбка, а с пальто получается почти вечерний наряд.

ТУФЛИ CHRISTIAN LOUBOUTIN

Я всегда вынуждена одеваться с прицелом на то, что вечером могу оказаться на каком-то мероприятии, поэтому беру с собой сменку. Прямо в руках ношу - наш офис находится в центре, я частенько хожу от него до нужного места пешком. Эту пару купила в Нью-Йорке в Barneys. Там всегда бывает мой размер. У туфель очень хороший каблук, и они ко всему подходят. Но я их всё равно стараюсь беречь: носить каблуки в центре Москвы - себе дороже. В прямом и переносном смысле.

Свитер Sonia Rykiel

Одна из немногих вещей, которую я купила в Москве. Мы пошли в магазин, чтобы использовать подаренный дочери на день рождения сертификат, то есть покупали одежду ей. И вдруг я увидела этот свитер. Там было всего две вещи большого размера, свитер - одна из них.

Очки Swarovski

Они мне ужасно понравились, потому что блеск кристаллов выглядит вполне благородно и ретроформа оправы очень удачная. Обычно я хожу в Ray-Ban и не очень экспериментирую, но эти прижились. Они самые шикарные на вид в моей коллекции.

Колье неизвестной марки

Оно мегапростое, стоит копейки, куплено во время поездки во Вьетнам.

Кольцо Orloff

Его сделал Пётр Аксёнов, русский ювелир и мой друг. Но оно у меня не потому, что мы с Петром дружим. Кольцо мне очень понравилось ещё в каталоге. Я сказала, что хочу такое, и он мне предложил на выбор два кольца с разными камнями. Я выбрала это, но Петя сделал мне потом и второе, с зелёным камнем. Обычно надеваю их вместе.

Часы Chanel

Это была моя первая серьёзная часовая покупка, которую я сделала в тот год, когда Chanel перестали продаваться на Кутузовском проспекте в рамках ТД «Москва». Модель J12 - самая базовая: керамический корпус без бриллиантов на пластиковом ремне. Хожу в них всегда и не представляю, чем их можно заменить.

Кольцо серебряное в виде бамбука
неизвестной марки

Тогда я ещё работала в журнале Yes!, снимала первую обложку. Купила его в Египте за десять долларов.

КОЛЬЦО С ГРУШЕВИДНЫМ КРИСТАЛЛОМ
НЕИЗВЕСТНОЙ МАРКИ

Все думают, что это бриллиант, но это не так. На ужине с представителями компании Aquilano.Rimondi мы долго обсуждали, какой чистоты должны быть бриллианты, и мне в качестве примера сказали: «Вот, у тебя прекрасный камень». Я ответила, что да, прекрасный, только он стоит шестьсот рублей. Купила его в Питере на барахолке в «Новой Голландии», когда ездила на Aurora Fashion Week.

Сумка Sportmax

Я как-то сразу в неё вперилась: она идеального размера, и у неё красивое сочетание чёрного с пудровым розовым. Как ни странно, она ко многому подходит и у неё удобная длинная цепочка.

Серьга Christian Dior

На них же надо записываться. В парижском магазине была единственная пара, которую я купила напополам с подругой. К ним купила простые жемчужные гвоздики в ТЦ «Европейский» за двести восемьдесят рублей.

Про город

Москва - мой родной город. Разве можно сказать, за что ты любишь человека? Или родителей? К городу у меня отношение такое же. Только в любимом человеке ты всё время что-то стараешься исправить. От города ты изменений под себя не ждёшь. Ты сам подстраиваешься, но если всё сделаешь правильно, тебя похвалят и наградят. Не знаю, жила бы я здесь, если бы не работа, или нет. Хотя бы потому, что работа - это большая часть моей жизни с 23 лет, когда я пришла в свой первый журнал. У меня был период после института, когда я думала переехать, но я увлеклась стилизацией съёмок, потом родила ребёнка - довольно рано по нынешним меркам, - и вопрос о переезде отпал сам собой. Когда мы делали выездные съёмки и получался хороший результат, американские или, например, французские фотографы часто говорили мне: «Ой, с тобой так классно работать, ты всё делаешь абсолютно на уровне, давай к нам». Мне было приятно, что они воспринимают меня не как медведицу-диковинку с московских улиц, а как равного профессионала. Но я уже была мамой, а когда дочке исполнилось семь, я осталась с ней одна. И я решила, что лучше я буду одним из пяти (сейчас уже даже не знаю, из скольких) уважаемых стилистов Москвы и, соответственно, России, чем тысяча сто двадцать вторым стилистом в Нью-Йорке.

Откуда ещё возьмутся люди за рубежом , если не из Москвы?

Когда мне было шестнадцать, я впервые выехала за границу - полетела в Лондон к друзьям родителей. Они спросили меня, из какого именно российского города я приехала. И я смотрела на них такими круглыми глазами, потому что меня поразил этот вопрос: откуда ещё возьмутся люди за рубежом, если не из Москвы? Это не потому, что я сноб. Просто у меня была такая естественная детская реакция. Но когда я проанализировала всех людей, которые переехали в Лондон, Париж и так далее, я поняла, что почти все они не москвичи. У меня есть старый приятель, и он в одном споре мне сказал: «Фёдорова, вы, москвичи, избалованные. Вас дома всегда ждала котлета на плите, тёплая постель, и вам ни с чем не нужно было справляться». Мне тогда было ужасно обидно. А потом я поймала себя на мысли о том, что так оно и есть. Люди из других городов так рьяно берутся за дело, что они нас вытесняют. И я считаю, что это определённый двигатель. И для них, и для нас.

Мы снимали на Большой Дмитровке, потому что здесь находится мой офис, где я провожу очень много времени. Моя мама работала юристом в Госплане СССР, где теперь Госдума. Двадцать два года я прожила в Беляеве, но по пятницам от здания Госплана отходил автобус в дом отдыха, и для меня это было событие - приехать на Охотный Ряд, сесть в этот автобус и проехать по центру Москвы. Мы ехали потом мимо Беляева, но мне даже в голову не приходило договориться, чтобы меня подхватили где-нибудь около дома. А сейчас я приезжаю на это же самое место в центре каждый день на работу. Здесь же мой любимый бар «Симачёв», где, по-моему, очень правильная атмосфера. Хожу туда до сих пор, несмотря на уже не юный возраст. Сейчас, конечно, чаще устраиваю там деловые встречи. Ещё я люблю Кутузовский, где живу, но мне не хватает там человеческого отношения. Там трасса. В моём районе некуда даже поесть пойти с ребёнком так, чтобы без пафоса. Я люблю Uilliam"s, «Кофеманию» в здании консерватории - да, там недёшево, но очень вкусно и приятно. Я вынуждена по чуть-чуть покупать продукты в дорогущей «Азбуке вкуса», потому что это единственный магазин поблизости. И я очень рада, что сейчас появилось много небольших компаний здорового питания и детокса с доставкой. Я частенько заказываю себе недельное диетическое меню или программу детокса на два-три дня от Organic Religion.

Сейчас съёмки и издательский бизнес в Москве организованы нисколько не хуже, чем на Западе. Иногда даже лучше. Бывает, конечно, что приезжаешь куда-то и думаешь: «Как тут всё здорово устроено». В Нью-Йорке, например, есть система мессенджер-доставки: если ты уехал на съёмку и забыл что-то в офисе, ты можешь вызвать человека на мотоцикле, который за двадцать минут пересечёт город и всё тебе привезёт. Представляете себе в Москве такой сервис? В последнее время я чаще бываю в других городах России и всё больше убеждаюсь, что мы в Москве сумасшедшие. Здесь происходит примерно то же самое, что в Токио и Сеуле, только картинка более приземлённая. Тут ты постоянно стремишься успеть как можно больше, куда-то бежишь. Это держит в тонусе. Опять же в Америке ты точно знаешь, что закончишь работу в шесть. Должно произойти нечто из ряда вон, чтобы съёмка задержалась на час. Там нет таких людей-оркестров, как тут, нет духа авантюризма. Когда я начинала работать, я была и стилистом, и визажистом, и парикмахером - мне приходилось. Мне кажется, это делает специалистов из России гораздо более универсальными.

ФОТОГРАФИИ : Михаил Голденков

Glamour (Гламу́р) – ежемесячный глянцевый женский журнал, выпускаемый издательством Condé Nast. Предназначен для женской аудитории в возрасте от 16 до 43 лет. В настоящее время читательская аудитория Glamour достигает 32 000 000 человек в 17 странах.

Журнал Glamour отличается четкой структурой и содержит рубрики о моде и стиле, красоте и здоровье, карьере и шопинге, отношениях и сексе, путешествиях и дизайне интерьера, а также разделы с гороскопами, рецептами блюд, юмором, новинками в музыке, кино, литературе и пр.

Согласно стратегии журнала, заметки о знаменитостях печатаются без преувеличений, советы о любви и сексе – без назиданий, провокационные темы освещаются без погони за сенсациями.

Издания

Журнал Glamour выходит в 15 версиях: американской, немецкой, французской, итальянской, британской, мексиканской, латиноамериканской (издается на испанском языке), греческой, голландской, польской, венгерской, румынской, бразильской, южноафриканской и русской.

История

Журнал Glamour начал издаваться в США в 1939 году под руководством главного редактора Элис Томпсон. Издание появилось в эпоху поклонения Голливуду и изначально называлось «Glamour of Hollywood» («Голливудский Гламур»). Журнал рассказывал о жизни начинающих звезд. Постепенно заметки о знаменитостях дополнились модными обзорами, советами по психологии и здоровью. Из-за расширения тематики название журнала было решено сократить. В 1941 году Элизабет Пенроуз сменила Элис Томпсон на посту главного редактора американского Glamour. Руководство Glamour USA менялось еще несколько раз: в 1953 году главным редактором стала Нина Кайл, в 1954 – Кейтлин Эстон Кейси, в 1967 – Рут Уитни, в 1998 – Бонни Фуллер. С 2001 года американское издание журнала возглавляет Синди Лейви.

Инновационный формат

В 1998 году в Италии Glamour впервые был выпущен в карманном варианте. Это было первое в мире глянцевое издание мини-формата. В Великобритании журнал появился сразу в карманном варианте в 2001 году под лозунгом «Подходит для твоей жизни и твоей сумочки». В России издание также было предложено только в мини-формате. К 2012 году у итальянского, французского, русского и испанского издания журнала к традиционному формату добавилась версия Glamour Pad, которая на 30% больше стандартного размера.

Мероприятия

В 1980 году в США впервые состоялось торжественное вручение премии «Женщина года Glamour». Сначала церемония включала только одну главную номинацию, но позднее появились дополнительные. С 2004 года вручение премии стало проводиться и в Великобритании, а с 2005-го — в России. В разные периоды женщинами года по версии Glamour становились Шэрон Осборн, Хелен Филдинг, Ким Кэтролл, Кристина Агилера, Серена Уильямс, Сальма Хайек, Кейт Уинслет, Бритни Спирс, Кайли Миноуг, Элизабет Херли Эмма Томпсон и другие. В 2011 году женщиной года была объявлена Дженифер Лопес. Британская версия издания также ежегодно проводит National Glamour Week.

Glamour Russia

Русская версия Glamour выпускается ежемесячно тиражом 700000 экземпляров.

• История

В начале 90-х годов в Москве на Арбате существовал киоск с зарубежными журналами, где, наряду с Elle и Cosmopolitan, можно было купить выпуск журнала Glamour позапрошлого месяца. Русское же издание Glamour вышло только в сентябре 2004 года. Лицом первой обложки стала певица Алсу. Тираж 300 000 экземпляров разошелся в рекордные две недели.

Главным редактором русского издания Glamour стала Виктория Давыдова, которая с 2010 года возглавляет . Она за год подняла тираж издания до 700 000 экземпляров. Алла Белякова с 2006 года была исполнительным редактором журнала, а в 2006 году была назначена на пост главного редактора вместо ушедшей в русский Давыдовой. 11 июля 2011 года главным редактором Glamour стала Мария Федорова, которая работала в журнале с момента его открытия в должности директора отдела моды.

С сентября 2011 года русский Glamour выходит в новом формате: Мария Федорова и арт-директор Екатерина Шаповалова обновили издание , изменив макет, добавив новые рубрики и увеличив количество модных фотосессий. Также в сентябре 2011-го появилась версия Glamour Pad, идентичная размеру планшетного компьютера iPad, и журнальное приложение в AppStore.

• Обложка

Обложка русского Glamour не претерпела особенных изменений с момента выхода первого выпуска журнала. Лицами номеров традиционно становятся русские или зарубежные знаменитости – преимущественно актрисы (Елена Корикова, Анастасия Заворотнюк, Чулпан Хаматова, Анжелина Джоли, Сиенна Миллер, Кейт Уинслет), телеведущие (Ксения Собчак, Тина Канделаки), певицы (Алсу, Кристина Агилера, Гвен Стефани, Ферги) и спортсменки (Мария Шарапова, Елена Дементьева, Алина Кабаева). На обложке всегда указываются конкретные числа, раскрывающие содержание модного раздела журнала: «536 хитов осени», «532 яркие вещи», «395 идей для яркой весны» и пр.

• Мероприятия

«Женщина года»

С 2005 года русское издание журнала проводит церемонию вручения премии «Женщина года Glamour». Количество и наименование номинаций ежегодно корректируются. В 2011 году премии вручались в номинациях « года», «Деловая женщина года», «Интернет-персона года», «Дива года», «Пара года», «Мама года», «ТВ-актриса года», «Актриса года», «Международная актриса года», «Модель года», «Певица года», «Модница года», «Спортсменка года», а также «Мужчина года».

Первой женщиной года в 2005 году стала , в 2006-ом – Алина Кабаева, в 2007-ом – Чулпан Хаматова, в 2008-ом – Елена Исинбаева, в 2009-ом – Тина Канделаки и Ксения Собчак, в 2010-ом – Вера Брежнева, в 2011-ом – Екатерина Вилкова.

«Забег на шпильках»

Русский Glamour каждое лето организует спортивное состязание «Забег на шпильках». Дистанция 50 метров преодолевается участницами в на каблуках не ниже 9 см. Победительницы получают сертификаты на шопинг и поощрительные призы.

В настоящее время состязания проводятся в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге и других городах.

Как вы считаете, те кто имеет непосредственное отношение к моде должны показывать безупречный вкус и стиль? Ну или на крайний случай демонстрировать на себе полное собрание трендов текущего сезона, как делает это Анна Делло Руссо?

Главный редактор отечественного журнала о новинках индустрии моды и красоты Glamour, Мария Федорова, еще работая в журнале Playboy поняла, мода - это ее тема. Начиная ассистентом главного редактора она доросла до должности редактора отдела моды популярного мужского издания. Далее Мария работала несколько лет редактором, а позже, директором отдела моды в журнале GQ . С момента основания Glamour, Мария Федрова является директором отдела моды этого журнала.

Среди критиков и главных редакторов отделов моды различных изданий, нередко встречаются удивительные личности, которые по мнению обывателей совершенно не производят впечатление людей, хоть как-то причастных к модной индустрии. Хилари Александер, Сюзи Менкес и другие, не менее признанные дамы, как маги вне категорий, не удосуживаются выглядеть ультрамодно и стильно. Мария Федорова, похоже, их их числа.

И другие образы Марии

А вы читаете Glamour?

Фото: glamour.ru, paparazzi.ru, trendspace.ru, moizvezdi.ru, peopleschoice.ru, polina-notik.narod.ru, woman.ru, buro247.ru, trendsezona.com

Иляна Эрднеева родилась в столице Республики Калмыкия, городе Элиста. Окончила факультет журналистики МГУ, но еще во время учебы Иляна начала работать на сайте glamour.ru. Получив диплом, стала редактором отдела моды, через год - старшим редактором отдела. Вскоре ей поручили возглавить специальный проект Glamour Style Book. Раз в полгода в рамках проекта выходил большой номер журнала, посвященный главным трендам сезона. Таким образом, в последние пару лет Иляна занимала должности старшего редактора отдела моды журнала и шеф-редактора издания Glamour Style Book.

На сайте издательского дома Condé Nast, которому принадлежит Glamour, о произошедшем назначении высказалось руководство российских подразделений. Маша Федорова, главный редактор Vogue, сказала:

Иляна - редактор, педантичный в вопросах стиля. Ее острый ум, образованность, знание современной культуры и истории, страсть к моде, театру и музыке всегда помогали мне в выборе героев и тем для журнала. Glamour во многом сформировал ее вкус. Начав читать его с детства, она поступила на филфак и хотела работать именно в нашей редакции. Я верю, что с приходом Иляны мы увидим и новое поколение читателей и приятно удивим тех, кто с Glamour уже более 14 лет

Анита Гиговская, президент Condé Nast Россия выразила свои впечатления о новом редакторе:

Иляна Эрднеева - молодой энергичный редактор, знает и читает Glamour с ранней юности и прекрасно понимает интересы аудитории миллениалов. Под менторством Маши Иляна быстро выросла профессионально, и ее свежий взгляд пойдет журналу очень на пользу. Здорово, что мы растим таланты внутри своей команды.

Издательский дом Condé Nast издает 143 журнала в 30 странах мира, в том числе такие известные в мире моды "глянцы", как Glamour, Vogue, GQ, Vanity Fair, Allure, Wired. Также Condé Nast ведет более 130 сайтов. Есть у компании и подразделение Condé Nast Entertainment (CNÉ), которое занимается производством и распространением художественных фильмов и оригинального цифрового видеоконтента.